Глава правительства России Владимир Путин в пятницу утвердил состав наблюдательного совета государственной компании «Российские автомобильные дороги». О новой госкомпании и российских дорогах в интервью Стране. Ru рассказал член наблюдательного совета ГК «Российские автомобильные дороги», председатель комитета Госдумы по транспорту Сергей Шишкарёв.
— Сегодня эксперты прогнозируют закат эпохи государственных корпораций. Подобное мнение основывается на пристальном внимании президента России Дмитрия Медведева к этим недавно созданным организациям. Глава государства поручил прокуратуре провести проверку всех госкорпораций на предмет эффективности использования средств налогоплательщиков. В этой связи, как можно оценить эффективность ГК «Российские автомобильные дороги»?
— Пока государственная компания «Российские автомобильные дороги» не заработает, об её эффективности говорить рано. Отмечу, что организационно-правовая форма «госкорпорация» критиковалась мной ещё во время внесения законопроекта в Госдуму. И сегодня я придерживаюсь этой же позиции. Ведь в Гражданском кодексе такая организационно-правовая форма отсутствует. Там есть лишь — государственная некоммерческая организация.
Но, если смотреть на саму идею, а не на форму, то «Росавтодор» призван максимально упростить процедуру реализации проекта государственно-частного партнерства в сфере дорожного строительства и эксплуатации дорог.
Иначе говоря, корпорация создаст все условия, когда инвестор может прийти, как мы любим говорить: в «одно окно», договориться с одной организацией, получить все согласования, представить свой бизнес-план, представить технико-экономическое обоснование, финансовую модель развития своего проекта, подписаться и идти работать. Вот это, мне кажется, главное, для чего создается, и в чем будут реализованы полномочия «Росавтодора».
Ну, и самое главное, что через эту корпорацию будут определены приоритеты развития дорожной отрасли, т. е. будут выбраны ключевые направления, по которым в первоочередном порядке пойдет государственное финансирование. Это финансирование будет осуществляться в несколько иных формах, чем сейчас: будет утвержден бюджет компании, которым корпорация будет распоряжаться самостоятельно в течение года. Это должно оптимизировать схему финансирования дорожного строительства. Ведь сегодняшняя процедура взаимоотношения с Минфином такова: к середине года дорожники получают деньги, которые в результате не успевают освоить. В итоге получается ситуация, когда вроде бы и деньги есть, а вроде их и не хватает.
— Кстати, о финансах. Сейчас расходы бюджета сокращаются. Сокращаются и деньги на дорожное строительство. Каким образом в этих условиях смогут работать дорожные службы?
— Здесь могу высказать только свое глубочайшее беспокойство по этому поводу. С одной стороны, действий правительства в условиях кризиса вполне понятны. Сейчас идет всебюджетный, всестатейный секвестр расходной части. Понятно, что это касается и дорожной отрасли. Спорить о пропорциях — это дело неблагодарное. Самое главное, что мы сохраняем и выполняем социальные обязательства.
Другое дело, что сокращение дорожного строительства приведет к сокращению числа рабочих мест. Причем, говоря о рабочих местах, мы имеем в виду не только дорожных строителей. Это и производство строительных материалов, дорожного покрытия, асфальтобетона, плиты, металлоконструкций, дорожной техники: экскаваторы, асфальтоукладчики и т. д., которые желательно все-таки не только покупать за границей. Получается, что опасность сокращения финансирования дорожной отрасли, по своей сути, усугубляет ситуацию в антикризисном плане.
Ещё раз повторю, сокращение расходов — это оправданный шаг правительства, но я бы этого не делал. Я бы сокращал бы что-то другое. Может быть, всякие не вполне понятные научные разработки и программы. Сейчас миллиарды рублей уходят на всевозможные НИОКР, на поддержку научно-исследовательских институтов, которые не понятно ради чего и как разрабатывают. А здесь конкретика. Здесь мобильность населения, рабочие места, производство строительных материалов. Мне кажется — это очевидный факт.
— Дороги — это не только рабочие места, это и производственное сообщение между предприятиями.
— Снижение транзитного потенциала несомненно будет. Какой транзитер поедет к нам по этим дорогам? Из иностранцев, ну, разве что турок или болгарин. Да и то, они будут готовы работать до того момента, пока не провалятся в кювет.
— Так, что делать с качеством дорог, от которого зависит и качество движения, и безопасность людей?
— К вопросу о качестве дорог я бы подошел не тривиально. Как раз здесь не надо увязывать снижение финансирования с качеством дорог. Кризис должен толкать нас к экономии. Но экономить надо не на том, чтобы не докладывать песка, щебня или чуть-чуть украсть на ширине дороги. Экономить нужно на применении новых современных технологий. А мы пока ничего нового не внедряем. Причем, технологии существуют. Внедрение новых технологий в условиях сложных климатических условий во многом изменили бы ситуацию с качеством дорожного покрытия. И более того, за счет строительных новшеств можно выровнять рельеф и в значительной степени сэкономить дорожно-строительные материалы, применяемые сегодня. Однако при сокращении финансирования мы не задумываемся, как оптимизировать затраты.
И в результате, по данным аналитиков, в Москве иногда стоимость 1 км дорог составляет 700 млн долларов, а средняя стоимость в Европе и в США — 10.
Несмотря на сложные коммуникации и метро в Москве, все равно получаются беспредельные цены.
— Качество дорог все чаще становится виной ДТП. Причем, количество аварий в России растет. Кто в итоге должен нести за это ответственность?
— До сих пор этот вопрос не урегулирован на правительственном уровне. У нас за организацию дорожного движения отвечают все: и профильное ведомство — МВД, и Минтранс, и Минрегион, т. к. курирует регионы, региональные и муниципальные власти, и МЧС, и Минздравсоцразвития, в части оказания медицинской помощи, и Минобразование, т. к. отвечает за школьников на дорогах. Я назвал 6 федеральных министерств, которые отвечают за организацию дорожного движения вообще и безопасность в частности.
Хотя, на мой взгляд, профильным в этом случае должно быть не МВД, а министерство транспорта. Тогда бы все встало бы на свои места. Нужно наделять полномочиями одно профильное ведомство, и тогда оно будет отвечать и за дорожное покрытие, и за разметку, и за светофоры, и за их работу и т. д. Все нормативы, стандарты и правила должны вырабатываться в рамках одного органа исполнительной власти. Я эту идею постоянно озвучиваю и буду добиваться, чтобы она была реализована.
Кроме того, наличие правового вакуума и правовых коллизий очень сильно влияет на жизнь людей. Здесь нужен закон прямого действия. Например, в отношении правил дорожного движения, по вопросам нанесения разметки и т. д. Я считаю, что правила дорожного движения должны приниматься федеральным законом, а не подзаконным актом в виде инструкции министерства внутренних дел или постановления правительства.
— По вашему мнению, какое это министерство должно взять на себя все полномочия по дорогам?
— Однозначно, министерство транспорта. Ведомство будет заниматься строительством дорог, ставить разметку и т. д. Понятно, что спасать людей в случае аварийных ситуаций будет служба МЧС и министерство здравоохранения. Однако, отдав полномочия в это ведомство, мы решим наболевшую, большую коррупционную проблему — уберем с дорог класс, который называется ГИБДД. Взамен можно создать транспортную милицию, можно создать отдельный дорожно-транспортный надзор, т. е. совершенно новую федеральную структуру в виде федеральной служб.
— А проблемами пробок тоже должен будет заниматься Минтранс?
— Безусловно. Одно ведомство будет отвечать за все. Пока же у нас, например, светофоры находят в подчинении муниципальных дорожных служб, а милиция находится в подчинении ГИБДД, которые друг с другом не могут договориться. Сегодня назрела необходимость кардинально менять ситуацию на дорогах, когда все отвечают за все, а в результате — никто и ни за что.